Статья о требовательности, Б.П. Никитин

Вступление Л.А. Никитиной, 2001 г.                       

Учимся трудиться, или корень трудолюбия

Люди всегда умели (и умеют!) растить нормальных детей без особых ухищрений и больших затрат. КАК? Просто приобщая их к своей ТРУДОВОЙ жизни.

Просто? Я думаю, что те, у кого это получается просто, не нуждаются в педагогической литературе, они так ЖИВУТ, естественно переняв надежные способы жить у своих дедов и родителей. Много ли среди нас таких?

О себе могу с грустью сказать: не преуспела я в этом. До сих пор не умею толком организовать бытовой труд в собственной семье. Почему я этому не научилась за долгую жизнь, мне и самой было непонятно до недавних пор. И досадно: да, я не мастер, но и не белоручка, умею и люблю делать многое из домашних дел, а вот ПЕРЕДАТЬ свои умения детям и внукам не выходит!

У Бориса Павловича это получалось: сыновья в нашей маленькой мастерской рано приобщались к разным тайнам ручного труда, перенимая у работающего отца его способы работы и отношение к делу. Я же в своей хозяйственной деятельности явно «давала слабину», как говаривал когда-то мой отец, когда видел нечеткую, неладно организованную работу.

Как я теперь понимаю, главная причина моего НЕУМЕНИЯ НАУЧИТЬ другого кроется в том, что НЕКОМУ было в детстве учить меня домашним премудростям, пришлось всё постигать самостоятельно, даже перенять было не у кого: мама работала, хозяйничала я сама, и своими «изобретениями» даже гордилась, пока мне один, другой, третий раз не щёлкнули по носу: иголку держишь смешно, бельё выжимаешь по-мужски, карандаш чинишь не так… и даже ручку держишь не как полагается.

И когда стали подрастать мои дети, я подсознательно стеснялась показывать им свои способы работы, да я просто не знала, КАК их научить, рассчитывая, что ребята и сами, как я когда-то, всему научатся, а совесть не позволит им сидеть сложа руки, когда мать и отец работают. Что ж, они на самом деле выросли не бездельниками, но кое в чем я просчиталась. Теперь, уже от взрослых детей, мне приходится выслушивать некие укоры за беспорядочность нашего общего быта, за отлынивание внучат от домашних дел, за то, что взрослым приходится делать то, с чем дети легко бы справились сами. 

Корень трудолюбия… Как же его растить, эту опору каждого человека, каждой семьи, да и всего человечества? Вот вопрос, не дающий мне покоя. Особенно огорчало: почему у Бориса Павловича получалось, а у меня нет? Он многое делал в доме своими руками, но ведь и я дома не сидела сложа руки. Он работал вместе с детьми, но я тоже не гнала их от себя в домашних делах. Он не скупился на похвалу при удаче, и я хвалила ребят за сделанное, за помощь, за догадливость… Так что же я делала не так, а потом перенесла это своё «не так» в общение с внуками? Горько, что не успела я обсудить это с нашим Дедушкой за 40 лет общей жизни.

Ответить на этот вопрос мне помогла одна глава неопубликованной рукописи Бориса Павловича, найденная мною в его старом архиве: она совсем не о семье, не о домашнем труде, но когда я прочитала её, обнаружила чёткую связь между тем, что там написано (50 лет назад!), и теми способами его общения с детьми в труде, которые я наблюдала, но в которые не удосужилась вникнуть. Больше того: эти способы как основные принципы развития творческих способностей легли в основу его знаменитых теперь интеллектуальных игр!

Я приведу главу из рукописи Бориса Павловича с некоторыми сокращениями и замечаниями и очень надеюсь, что простые и четкие его мысли помогут другим родителям избежать тех ошибок, за которые мне приходится расплачиваться до сих пор.

Итак, «Формирование и развитие коллектива» - почти триста страниц убористого текста, посвященного воспитанию будущих рабочих в ПТУ. Не семейные, кажется, проблемы, но насколько они близки к тем, о которых шла речь! Возьмем пока только одну из них: главу «О требовательности».

О ТРЕБОВАТЕЛЬНОСТИ                                                                                                  Б.П. Никитин

«Как можно больше требования к человеку
и как можно больше уважения к нему».

                                                                                                     А.С. Макаренко

Без требования воспитание невозможно. И если мы ставим перед собой такую задачу: привить учащимся высокие нравственные качества, то уже тем самым предъявляем им определенные требования.

Однако в практике осуществления этого принципа мы наблюдаем громадный разрыв между формальным признанием этого принципа и реальным проведением его в жизнь. Остановимся на этом несколько подробнее.

Здесь отчетливо выступают два недостатка: один – путь голого администрирования, когда мастер требует и добивается только беспрекословного подчинения учащихся. Такая «требовательность» логически не ведёт к воспитанию сознательной дисциплины, а подавляет инициативу учащихся и, конечно, принципиально противная нашему социалистическому принципу уважения к человеку.

Второй недостаток – ПОДМЕНА ТРЕБОВАНИЯ НАПОМИНАНИЕМ, хотя его можно было бы назвать и неумением требовать. Это очень распространённый и глубоко укоренившийся недостаток. Его можно видеть ещё у большого числа мастеров и руководящих работников наших училищ, и вред, наносимый им делу воспитания молодых рабочих, просто неисчислим.

Откуда он возник?

Попробуем проследить процесс его зарождения и вникнуть в его содержание.

Когда мастер знакомит учащихся, например, с правилами организации рабочего места в мастерской и показывает, что молоток и напильник у слесаря лежат справа от тисков, а зубило слева, то он ещё не уверен, что это правило «дошло до сознания» учащихся (как говорят обычно мастера).

Это действительно похоже на правду, потому что не только к следующему уроку, а даже через несколько минут иногда некоторые, а иногда многие уже кладут напильник куда попало, и каждому ясно, что они забыли и это правило, и то, почему его необходимо соблюдать.

А если забыли, то надо напомнить, ведь не наказывать же за такой пустяк мальчика! – думает мастер. И он подходит к учащемуся и вежливо напоминает:

– Куда надо положить напильник? Как следует организовать рабочее место? Помните, я вам говорил об этом?

Иногда сам переложит ему напильник туда, куда следует. Учащийся же послушно сделает то, что ему говорят, и сейчас же забудет об этом напоминании. И мастер напоминает на втором, третьем, четвёртом уроке, по нескольку раз в день, и так иногда в течение всего года в тщётной надежде, что когда-нибудь «дойдет же до сознания», и учащийся не будет забывать о правиле организации рабочего места.

Так мастера создают сами себе бесконечную работу, напоминая о том, что нужно чистить обувь, пришивать воротнички, застёгивать халаты, не убирать стружку из-под резца руками, надевать очки при работе на наждачном станке и т.д. и т.п., хотя любой здравомыслящий человек, видя ничтожные результаты, а иногда и отсутствие всяких результатов, в конце года скажет себе: «Тут что-то не то: целый год повторял одно и то же, а толку никакого. Надо было давно отказаться от этого «метода».

У нас же часто мастер, возмущаясь тем, что учащиеся не выполняют так много раз напоминаемое действие, говорит:

– Сколько раз можно повторять одно и то же?! – И эта фраза звучит уже как прямое признание того тупика, к которому приводит эта замена требования напоминанием, и как расписка в педагогической беспомощности.

Часть мастеров поступает так по другой причине. Видя, что учащиеся не выполняют их требований, они разводят руками и говорят:

– Что я с ними могу сделать, если они не выполняют? Ведь у меня нет никаких мер воздействия и наказания. Только и остаётся одно – напоминание, вот и напоминаем, хотя толку никакого.

Эти мастера мерами воздействия называют только наказания, и по сути дела, их взгляды на воспитательную работу немногим отличаются от взглядов сторонников администрирования.

Отказ от требования и замена его напоминанием страшны, по сути дела, тем, что здесь совершенно отбрасывается в сторону учёт сознания человека. Ведь нельзя же допускать мысли о том, что может «не дойти до сознания» такая простая вещь, как опасность глубоких порезов при снятии стружки из-под резца руками.

Это легко понимает даже ученик первого класса, и уж конечно, подросток 14-15 лет.

Если же мы напоминаем эту простую мысль, как и многие подобные ей, десятки раз, то значит, мы просто начинаем натаскивать учащегося, считаем его лишенным собственного разума и рассчитываем на обыкновенную выработку условного рефлекса.

Вот до какого невероятного вывода доходят те, кто бесконечные напоминания считают «методом воспитания» сознательного человека. Ясно каждому, что его не только применять, но даже назвать «методом» нельзя.

Когда дело касается подшивания воротничков, чистки ботинок, застёгивания халата, мыться рук после работы и им подобных вопросов, то с вредом «метода» напоминания дирекция училища ещё мирится. Мучается один мастер.

Но когда этот же «метод» даёт свои плоды при воспитании таких качеств, как привычки работать без брака, являться вовремя в мастерскую, беречь инструменты и оборудование, уважать старших, то тут горечь его плодов отравляет существование не одному мастеру, а всем работникам училища, включая директора.

Приведем один пример.

Мастер С. (РУ № 61) получает группу учащихся первого года обучения. Первый месяц занятий проходит благополучно, нет ни одного прогула. В следующий месяц пропущен один час. Это, так сказать, первая проба, которую предпринимает новичок.

Мастер остается после работы с провинившимся и долго наедине беседует с ним, доводя до сознания недопустимость прогулов и уговаривая не повторять этого. Тот как будто соглашается и даже даёт обещание не делать больше так. Проходит недели три, и тот же учащийся прогуливает 6 часов, т.е. целый рабочий день.

И опять дальше индивидуальной беседы мастер не идёт. Теперь всем учащимся видны результаты «разведки». Прогульщик чувствует себя в центре внимания ребят и его доказательства убийственно неопровержимы: «Я же говорил вам, что ничего не будет!»

И в группе разражается эпидемия прогулов: 132 часа за один месяц. И теперь ни беседы мастера, ни вызовы к замдиректора, ни призывы к родителям о помощи – ничто не помогает. В группе полный развал, все хватаются за голову, потому что у этой группы находятся ещё и последователи. Директор училища должен предпринимать радикальные меры – дать в группу требовательного мастера.

Таково прямое следствие подмены требования напоминанием, уговариванием и другими подобными действиями, не могущими привести в данном случае к цели. А надо было во всех этих случаях предъявить учащимся твёрдое, негнущееся требование, и необходимый результат был бы достигнут не более чем в две-три недели.

Так что же такое ТРЕБОВАНИЕ? – спросит читатель. Разве я не требую, когда говорю своим учащимся: «Являйтесь вовремя на занятия! Надевайте очки при заточке резца?!» - и требую настойчиво, повторяю десятки раз!

Да, ответим мы, это уже не требование, если вы повторяете его много раз, а учащиеся всё равно не выполняют или выполняют только некоторые из них.

Требованием оно будет тогда, когда вы добьётесь, чтобы его выполнили ВСЕ. Подчеркиваем – ВСЕ без исключения, так как один «червячок» уже испортит всё яблоко. И если в первые дни могут быть один, два или несколько человек, не выполнивших ваше требование, вы обязаны немедленно принять меры для того, чтобы добиться его выполнения во что бы то ни стало и не только сегодня, но и завтра и каждый день. Если вы потребовали сегодня, чтобы были чистые ботинки, а завтра забыли об этом, то лучше не начинайте разговора о ботинках вообще. Не вводите в заблуждение никого и не обманывайте самого себя. Потому что такое «требование» не приведёт к цели.

Требовать, конечно, надо уметь, и этому настойчиво следует учиться. Ведь «потребовать» - значит, поставить задачу учащемуся и сделать это надо таким образом, чтобы она была выполнена всеми.

Форма требования может быть различна и всегда зависит от конкретных особенностей обстановки, в которых оно предъявляется. От короткого распоряжения, подобного приказу, и делового указания к таким мягким формам, как просьба и совет. Но в каждом отдельном случае требование должно быть рассчитано на безусловное его выполнение, на подчинение учащихся мастеру или руководителю.

Основной формой требования остаётся деловое распоряжение или указание мастера, отданное решительно и твёрдо, без тени сомнения в том, что оно может быть не выполнено. Оно должно быть кратким, ясным, исполнимым и высказываться спокойно, без раздражения. Особого внимания от мастера требует КОНТРОЛЬ выполнения требования, и там, где контроль отсутствует или ведётся несистематически, требование теряет своё значение.

Требовательное воспитание кажется трудным до тех пор, пока не решаются его проводить, а как только решатся, то оно становится лёгким и простым.

Мастера К. (РУ № 1) привёл в недоумение вопрос: «Что вы делаете, если учащийся вам не подчиняется?»

– Как это не подчиняется?! – с искренним удивлением воскликнул тот. – У меня такого случая не было, и я просто не представляют себе, как это может быть.

Всё становится понятным, если посмотреть, как он осуществляет свои требования к группе.

Однажды, в начале учебного года, около половины учащихся его группы не выполнили первого домашнего задания по русскому языку. Малоопытная преподавательница, расстроенная случившимся, вместо того, чтобы самой принять меры, сразу же после урока обратилась к К. и просила его помочь.

К. пришёл в группу к окончанию последнего урока и, не ожидая, когда учащиеся начнут выходить, переступил порог.

Окончился урок, и в классе царило обычное оживление. Собирали ещё книги и тетради, громко говорили, некоторые уже направились к выходу. К. на секунду остановился у двери, его заметили, и шум как-то сразу стал слабеть.

– Садитесь! – коротко и решительно сказал он.

В самом тоне этого «Садитесь!» было столько требовательности, что все невольно сели, и в классе наступила полная тишина. Уже одна эта несколько необычная тишина заставила всех насторожитьcя и как будто говорила: «Что-то случилось!». К. подошёл к столу и, сохраняя всё то же сосредоточенно-серьёзное выражение лица, начал:

- У нас на автозаводе только тогда слесаря считают хорошим, когда он даёт 150-160% нормы, а вы сегодня даже 100% не сделали – не написали домашнего задания по русскому. Куда это годится? В мастерской вы работаете неплохо, прямо это говорю, а тут… оскандалились. Я такую работу за работу не признаю. И от вас требую, чтобы это было первый и последний раз! Не подводите группу! – К. остановился и медленно обвёл глазами класс. Никто не пошевелился. Затем он, как будто успокоившись, деловито распорядился:

- Открывайте тетради и пишите домашнее задание сейчас! А те, кто его сделал, могут идти домой.

Так мастер сразу показал всей группе «свою линию». Все учащиеся увидели, что мастер не отступит от своего требования.

Только такая линия решительной и последовательной требовательности, когда ни у кого не возникает даже мысли, что требование может быть не выполнено, может привести к желаемым результатам.

Б.П. Никитин,  1954 г.

Ну как, дорогие коллеги-родители, не узнаёте ли вы свои собственные огрехи в деле организации домашнего труда и порядка? У нас в доме этими напоминаниями и уговорами общими усилиями (особенно женскими) даже малышей отучили слышать и выполнять просьбы с первого раза. И фраза «Сколько можно тебе говорить?!» – никак не содействует, например, своевременной уборке или выносу помойного ведра.

Но это только начало – умение требовать.